15 декабря 2017 года состоялась зимняя сессия цикла «Образ будущего», организованнаяКомитетом гражданских инициатив и Общероссийским гражданским форумом совместно с Аналитическим центром при Правительстве РФ. Дискуссия была посвящена теме «Технологии управления будущего». В сессии приняли участие:

Антон Долгов - исполнительный директор Фонда президентских грантов.

Григорий Мазманянц - исполнительный директор Фонда «Подари жизнь».

Сергей Зверев - основатель и президент КРОС, заведующий кафедрой интегрированных коммуникаций НИУ «Высшая школа экономики», председатель АКОС.

Владислав Онищенко - первый заместитель Руководителя Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации.

Модерировал дискуссию Тимур Ядгаров - бизнес-тренер, научный редактор русского издания бестселлера «Лидер и Племя».

Публикуем видео запись мероприятия.

А также приводим полную расшифровку дискуссии.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Здравствуйте, уважаемые коллеги! Я рад вас приветствовать на нашем замечательном мероприятии. Мы продолжаем цикл дискуссий на тему «Образ будущего» с амбициозным обещанием, что мы эти изменения сможем проектировать, предсказывать, угадывать, адаптироваться под них. И, как будто, всем нам от этого должно лучше житься. Мы благодарны прекрасному хозяину этого пространства, в котором мы находимся, Аналитическому центру при Правительстве Российской Федерации, и заместителю руководителя В.В. Онищенко. Вступительное слово предоставляется Владиславу Валерьевичу.

ВЛАДИСЛАВ ОНИЩЕНКО:

– Тема очень созвучная тому, что мы в этих стенах в половине наших рабочих вопросов пытаемся анализировать или прогнозировать. Последнее время мы заняты вопросами попыток поменять систему управления хотя бы в маленькой толике в контрольно-надзорной деятельности, при этом большую часть случаев общаемся на бюрократическом языке. Редко, когда удается поговорить с совершенно другой группой людей и организацией о нашем бюрократическом мире. Если что-то и могут сказать, то скорее что-то не очень хорошее, поэтому такое общение очень полезно, и хотелось бы еще приглашать и приходить, нам это интересно.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Меня зовут Тимур Ядгаров, я эксперт по управлению, бизнес-тренер. Этот образ будущего, эти изменения, которые могут насаждать, это предмет моих интересов в течение многих лет.

Сегодня у нас очень представительный состав экспертов и аудитории. Я кратко познакомлю вас. Сергей Александрович Зверев, основатель, президент Компании развития общественных связей, руководитель Департамента интегрированных коммуникаций факультета коммуникаций Высшей школы экономики, член ученого совета. Григорий Арменович Мазманянц, исполнительный директор фонда «Подари жизнь», Всемирного фонда дикой природы, благотворительного фонда «Друзья», имеет большой опыт работы в «Сколково», в Фонде национальных парков, его опыт как управленца и эксперта в общественных некоммерческих организациях нам интересен. Антон Васильевич Долгов, исполнительный директор Фонда президентских грантов, член правления Общероссийской общественной организации «Российское управленческое общество участников президентской программы подготовки управленческих кадров», сокоординатор площадки «Развитие местного самоуправления и расширение возможностей местных сообществ в принятии решений» Общероссийского гражданского форума в 2015 году, с темой, касающейся управления проектов в некоммерческой сфере.

У нас не лекционный формат, у нас формат дискуссии, поэтому было бы очень ценным, если бы вы обозначили те вопросы и вызовы, которые сегодня вас уже беспокоят. Чтобы в сухом остатке нашего сегодняшнего мероприятия мы имели такие простые вещи, как нарастающие тренды, которые вы уже сейчас ощущаете и понимаете, что они существуют в вашей управленческой практике, и вы уже сейчас готовы признать, что вы не знаете, что с этим делать.

Когда мы говорим про будущее, какое именно будущее мы с вами будем иметь в виду? Антон Васильевич, ограничьте то будущее, о котором мы собираемся говорить.

АНТОН ДОЛГОВ:

– Я бы исходил из области ближайшего развития, то есть те тренды, которые мы видим в мире, и те тренды, которые могут изменить наше будущее сейчас, в этом году, в следующем, через три года.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Некая обозримая перспектива, что мы можем видеть, прогнозировать до 2020 года.

ГРИГОРИЙ МАЗМАНЯНЦ:

– Три года – это не будущее, это сегодня, поэтому надо рассматривать хотя бы 10 лет.

ИЗ ЗАЛА:

– Десять лет мало. Если мы говорим об образе будущего, то ближайшие 20-30 лет.

ГРИГОРИЙ МАЗМАНЯНЦ:

– Мне кажется, что заглядывать больше чем на 10 лет, в крайнем случае, до 2020-2030 годов бессмысленно, потому что большая часть трендов, которую мы сейчас наблюдаем, будет нерелевантна.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Есть такая метафора, когда в горах вы поднимаетесь на одну гору, и только поднявшись на какую-то вершину, вы можете лицезреть те следующие, которые стоят за ней.

ГРИГОРИЙ МАЗМАНЯНЦ:

– Будущее создаем мы сами, и если вы не знаете, что вы будете делать ближайшие десять лет, находясь в этом здании, то вы никогда не подтянете будущее и не сделаете его таким, как вы хотите.

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Меня пригласили поговорить на тему коммуникаций с точки зрения будущего, в этой сфере рассуждать за горизонт 10-15-ти лет совершенно бессмысленно. Когда мы сейчас встречаемся с нашими абитуриентами и их родителями, мы им честно говорим, что не знаем, чему их будем учить через четыре года, потому что за предстоящие три-четыре года технологии могут измениться таким образом, что мы будем учить совершенно другому.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Мне кажется, это очень правильная позиция Высшей школы экономики. Это означает, что вы собираетесь программу адаптировать под те вызовы и ситуации, которые будут создаваться в следующие три-четыре года.

ВАДИМ КОРОСТЕЛЕВ (из зала):

– Вадим Коростелев, Московская Хельсинская группа. Каким образом ваше представление об образе будущего влияет на те решения, которые вы принимаете сейчас? Обычно разговоры о будущем ничем не заканчиваются. В дискуссиях, в которых я иногда принимал участие. И всегда мне важна личная заинтересованность. Каким образом рассуждения о том, что нас ожидает через 10-15 лет, влияют на принятие конкретных решений здесь и сейчас?

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Очень важно, какая ваша роль. «Я задаю вопрос, и я хочу узнать, как для себя, для своей жизни, для людей, которые рядом со мной, для моей семьи, для моих подчиненных?» И тогда мы с вами будем говорить предметно. Сформулируйте свое «как» исходя из того, что именно вам нужно.

ВАДИМ КОРОСТЕЛЕВ (из зала):

– Поскольку я работаю в организации, которая занимается защитой прав человека, нас интересует вопрос, каким образом человекосбережение, защита прав человека будут включены в принятие решений для того, чтобы у нас в стране не повторялось то, что было до этого? Ни в одной аудитории я не слышал учета этого контекста и рамки для принятия решений.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Я бы сформулировал так: как включить вопрос человекосбережения в повестку дня при принятии управленческих решений?

ВАДИМ КОРОСТЕЛЕВ (из зала):

– Когда мы обсуждаем эти вопросы на уровне коммуникаций в Высшей школе экономики, это один уровень, университетский. Каким образом сейчас ставить коммуникативные навыки у студентов, у преподавателей для того, чтобы это обеспечивало задел на будущее в контексте защиты прав человека и человекосбережения? Если это касается Фонда президентских грантов, каким образом выдача грантов способствует развитию культуры толерантности, прав человека на территории Российской Федерации?

АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВ (из зала):

– Недавно Фонд гражданских инициатив проводил опрос: какие вызовы стоят перед страной, что нас больше всего тормозит? Среди вопросов, которые предлагались на ответ, не было одного из важнейших – стремительное падение качества управления в стране. Это государственный уровень, государственный на двух уровнях – федеральный и региональный. Недавно проводилась работа по разработке предложений по совершенствованию контрольно-разрешительной деятельности. Любые реформы, любое совершенствование правового и иного регулирования упирается в людей. Как сделать так, чтобы в систему управления попадали люди, как минимум понимающие, как максимум мотивированные? Я не знаю ответ на этот вопрос, мне интересно обсудить его в этой аудитории, возможно, мы найдем какие-то пути, и тогда мы сможем каждый на своем уровне двигаться вперед. Александр Федоров, площадка экологии Общероссийского гражданского форума.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Повышать качество управления, безусловно, необходимо. Я бы попробовал не обобщать и не искажать картину про то, что у нас вообще все неграмотные и немотивированные. Правильно будет, если я переформулирую вопрос. Повышать уровень кого и в чем?

АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВ (из зала):

– Управленцев.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Как повышать квалификационный уровень? Как улучшить отбор?

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Бурьянов Сергей, кандидат юридических наук, доцент юридического института Московского городского педагогического университета. Я занимаюсь вопросами глобального права, глобального образования. Я регулярно участвую в конгрессах «Глобалистика», которые каждые два года проходят на базе МГУ, там каждый год говорят, что глобальные процессы усиливаются, глобальные проблемы нарастают. С этим надо что-то делать, где-то это учитывать. Каким образом и надо ли учитывать глобальные процессы при принятии управленческих решений на внутригосударственном уровне? Надо ли реформировать систему образования с учетом влияния глобальных процессов на науку, на образование? Как это сделать? Каким образом нужно решать вопрос усложнения общественных отношений, которые ставят на повестку дня низкую эффективность традиционной иерархической системы управления? Надо ли переходить к неиерархической, сразу или постепенно, если переходить постепенно, то с чего начинать?

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Я к каждому из ваших трех вопросов присоединяюсь. Но если бы вы могли выбрать, я бы про иерархию предложил поговорить.

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Я бы поставил вопрос: каким образом нужно учитывать влияние глобальных процессов и глобальных проблем в науке и образовании?

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Давайте тогда определимся, какой из этих трендов вы считаете наиболее существенным, чтобы именно о нем мы задали вопрос. Потому что трендов в глобальном образовании, вы понимаете…

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Я считаю, что наука и образование должны быть интегрированы. Поэтому вместе нужно рассматривать.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Наука и образование. И какой из трендов вы хотите здесь записать?

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Вот именно наука, образование вместе как интегрированные сферы, тесно взаимосвязанные. Каким образом нужно учитывать влияние глобальных процессов на науку, образование. И нужно ли вообще? Может быть, мы вообще самодостаточные? Я с иронией спросил.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– То есть тренд интеграции науки и образования.

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– И влияние глобальных процессов.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– А каких все-таки процессов?

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– В контексте влияния глобальных процессов.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Каких глобальных процессов?

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Те процессы, которые в планетарном масштабе происходят. И речь идет о глобализации науки и образования, о необходимости новой науки и образования. Нужно, чтобы наука и образование учитывали эти глобальные тренды.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Если вы ответ знаете, зачем этот вопрос задавать?

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Если б я не знал, я б не спрашивал.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Отличный педагогический инструмент, мы с вами согласны.

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Будем откровенно говорить.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Если бы с позиции любопытства.

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Вдруг я ошибаюсь. Я хочу проверить себя.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Нет, вы правы, Сергей. Вообще нет вопросов. Есть вопрос, на который вы не знаете ответ, и искренне интересуетесь. Или этот тренд тоже достаточный вклад.

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Если серьезно, то на эти вопросы постановка есть, а ответов нет. Их нужно искать вместе.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– И как интегрировать науку и образование в России?

СЕРГЕЙ БУРЬЯНОВ (из зала):

– Да. И как учесть влияние глобальных процессов. И надо ли учитывать вообще?

АЛЕКСАНДР БУРТНИК (из зала):

– Меня зовут Александр. Я хотел бы задать два вопроса со стороны отца и со стороны инвестора или предпринимателя. Первый вопрос со стороны отца. Вопрос, который меня волнует, каким навыкам, каким профессиям, чему нужно научить сейчас ребенка, чтобы в будущем, когда у нас ожидается такой взрывной рост развития искусственного интеллекта, он нашел себе работу и не оказался на улице? Это первый вопрос. И второй вопрос связан с рынком криптовалюты. Что эксперты думают по этому поводу? Верят ли они в криптовалюту? Верят ли они в биткоин как инструмент инвестирования? Поздно или не поздно, рано или не рано? Какие перспективы, какие возможности и общий взгляд на эту ситуацию.

МАРИНА ХОХЛОВА (из зала):

– Хохлова Марина Николаевна. Я председатель наблюдательного совета консорциума «Сете-центрик». Я поговорю о нарастающих трендах, мало того, на влияние России, и я лично на что тоже влияю. Какие нарастающие тренды, которые мне бы хотелось обсудить.

Первый нарастающий тренд – это, несомненно, изменение отношения к человеку и формирование модели человека планеты. То есть нам надо понимать, что мы все уже не люди просто отдельных регионов, отдельных стран. Модель человека планеты. И это заботит уже наше текущее поколение, которое подрастает. Даже не ближайшее поколение, которое родится в ближайшие 20 лет, а это текущее. Это первый тренд, достаточно серьезный.

Второй вопрос – это гибель империи «прибыль». И я хотела бы достаточно жестко сказать о том, что на сегодняшний день все, что мы видим, это то, что основная цель человека в смыслах, которых он живет, и человек планеты, ВВП, капитализация, собственность, они перестают существовать. Нарастающий тренд – что вместо прибыли? То есть цели и смыслы человека, если не прибыль, получение своей деятельностью, то, что?

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Бизнеса?

МАРИНА ХОХЛОВА (из зала):

– Не просто бизнес, а дела. Я предлагаю нарастающий тренд – смена парадигмы достижения прибыли на достижение и создание пользы. Это достаточно серьезный тренд.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Да, интересно. И третий.

МАРИНА ХОХЛОВА (из зала):

– Прибыль на пользу. Причем, изменение отношения к понятию собственности и государства. И понятию суверенитета. Это входит в этот аспект.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Мы с вами согласны в этом.

МАРИНА ХОХЛОВА (из зала):

– И третий аспект, это достаточно серьезный аспект, который состоит из двух частей. Я занимаюсь сетецентрическими глобальными системами управления. Я с 2005 года была представителем России в НАТО. Я говорю о том, что на сегодняшний день тренд следующий: это системы глобального, коллективного управления, осознанного. А осознанного – это значит, не в интересах…

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– То есть это распределенное управление, не иерархическое.

МАРИНА ХОХЛОВА (из зала):

– Не иерархическое с динамическими иерархиями, это называется сетецентрические системы глобального управления. Это тренд.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Я думаю, что мы их в целом назовем неиерархическими, то этого будет достаточно.

МАРИНА ХОХЛОВА (из зала):

– Я предлагаю назвать этот тренд, как он будет называться – сетецентрический.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– В вашей научной статье обязательно. Неиерархические системы управления.

МАРИНА ХОХЛОВА (из зала):

– Коллективного управления.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Коллективного управления. Я согласен с вами.

МАРИНА ХОХЛОВА (из зала):

– И обращаю внимание, оно должно быть построено на модели знаний цивилизации.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Безусловно. А куда ж мы денемся.

Из зала:

– Мы понимаем, что требования к компетенциям меняются. И у меня вопрос не просто профессий, какие профессии будут востребованы, но какие компетенции потребуются лидеру в будущем? И еще один вопрос. Вы сказали, что Высшая школа экономики не поспевает за изменениями иногда. Я кандидат экономических наук и представляю здесь Воронежский государственный университет. Нам еще сложнее, если честно. И в связи с этим у меня вопрос. Основные центры компетенций сегодня, это факт, находятся в Москве, в Санкт-Петербурге и в крупных городах. И в связи с этим вопрос: как сохранить наиболее квалифицированные молодые кадры на местах, в регионах? А программа максимум – как сохранить эти кадры в сельской местности?

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Да. Хороший вопрос, злободневный.

ЮЛИЯ ФЕЙЗРАХМАНОВА (из зала):

– Меня зовут Юлия Фейзрахманова, Казань, Татарстан. Я занимаюсь сохранением реки Волги под Казанью от засыпки. И меня интересует такой вопрос. Каким образом внедрить учет экосистемных услуг, сохранение рекоприродных территорий при планировании развития городов, в частности, в системах планирования устойчивого развития городов и агломераций. Каким образом внедрить именно этот подход – сохранение экологии и природы, рек при расширении городов, при создании концепций и при принятии управленческих решений в городах?

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Юля, вы знаете сами ответ на этот вопрос?

ЮЛИЯ ФЕЙЗРАХМАНОВА (из зала):

– Нет.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Вы пробовали, у вас не получается.

ЮЛИЯ ФЕЙЗРАХМАНОВА (из зала):

– Я знаю теоретические подходы, как это, по идее, должно быть, но я не знаю, как сделать, чтобы это работало на самом деле и учитывалось, и города развивались таким образом.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– У нас есть схожий вопрос по проблематике человекосбережения в целом, а вы говорите про природосбережение.

ЮЛИЯ ФЕЙЗРАХМАНОВА (из зала):

– Про природу, реки и природные ценности.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– И вы тоже говорите про то, как сделать так, чтоб меня услышали? Как сделать так, чтобы это в повестке дня было не только у меня?

ЮЛИЯ ФЕЙЗРАХМАНОВА (из зала):

– Да, в целом. В городах, в развитии агломераций. Поскольку вопрос городов – это вопрос XXI века. Если 90% населения будет жить в городах, то какими они будут – это то, какими будем мы и наши потомки.

МИХАИЛ ТОДЫШЕВ (из зала):

– Михаил Тодышев. Я являюсь экспертом по правам коренных народов, представляю региональную организацию Совет старейшин шорского народа. Долгие годы работал на российском уровне в Общероссийской ассоциации коренных и малочисленных народов Севера Сибири и Дальнего Востока. Последние восемь лет работал в аппарате Совета Федерации. За эти восемь лет я столько шишек набил по исправлению тех вывихов, которые были допущены при разработке федерального законодательства. Земельное, лесное, о рыболовстве, об охоте и так далее. Нигде не учтены интересы коренных народов. Я все время искал, где же тот самый центр принятия решений, выработка стратегии на ту перспективу. Нашел. Это был Центр стратегических разработок во главе с Грефом.

Все, что мы имеем природоресурсного законодательства сегодня, это результат разработок того центра. Сейчас есть Центр стратегических разработок, который возглавляет Кудрин. Я к нему подошел на съезде и спросил: «Алексей Леонидович, вот, скажите, пожалуйста, очень большая проблема. Проблема с недропользователями, проблема с землепользователями, лесопользователями, рыба, охота и так далее. Коренные народы. Уже Путин об этом говорит. Как включиться в работу Центра стратегических разработок? Чтобы на будущий период, на обозримом будущем не было этих ошибок, и мы не заставляли эти народы выживать».

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Погибать.

МИХАИЛ ТОДЫШЕВ (из зала):

– Второй момент. Как бывший чиновник, меня очень обескураживает просто уровень квалификации современных госслужащих.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Да, как повысить уровень?

МИХАИЛ ТОДЫШЕВ (из зала):

– На примере Федерального агентства по делам национальностей. Фактически фиаско полное. Этот тренд, который наметился уже не первый год в системе государственного управления и эффективности, она нулевая, можно сказать, у этого Федерального агентства в части коренных и малочисленных народов.

Понимаете, ни одного специалиста, способного грамотно подготовить предложение для руководства, законопроектов, нормативно-правового регулирования на федеральном уровне нет. Ни в Государственной Думе, я в Совете Федерации был последним, ни в администрации президента, ни в министерствах.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Я записал. Во-первых, как ввести в повестку дня вопрос защиты интересов коренных народов? И что делать с трендом снижения уровня квалификации кадров в госорганах?

ТАТЬЯНА РАФАЛЮК (из зала):

– Меня зовут Татьяна Рафалюк. Я представляю некоммерческую организацию по работе с молодежью и молодой семьей. Мы, конечно, не масштабные проводим исследования, но сегодня у нашей молодежи, особенно старших классов, очень размыто представление о будущем. Мой вопрос заключается в следующем. Образ будущего, проектируемые изменения. Конечно, мы его проектируем на управленческих уровнях, но строить это будущее все-таки нашему подрастающему поколению. И среди него достаточно много детей с ограниченными возможностями жизнедеятельности. Как строить позитивное будущее у детей с ОВЗ? Буду признательна, если коллективно мы найдем ответ на этот вопрос.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Вы очень важный вопрос сформулировали. И я думаю, что к первой части вашего вопроса про то, что у нас в принципе сейчас старшеклассники и студенты имеют очень смутное представление, вообще все. Что уже говорить о людях с ограниченными возможностями. И, наверное, здесь есть большая наша роль как старшего поколения для того, чтоб какую-то определенность для них создавать. Это прямо очень большой вопрос, спасибо за него.

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Немножко к тому, что сейчас было сказано. Предложение в направлении тренда, а именно развитие некоммерческого сектора, развитие инструментариев некоммерческого сектора и средств производства на базе некоммерческих организаций. Мне кажется, эта проблема уже есть, потому что некоммерческие организации сталкиваются сегодня со следующей ситуацией, что, являясь держателем некого социального актива, с которым они работают, они не могут реализовать права этого актива, например, лица с ОВЗ, инвалиды и так далее. Они вынуждены обращаться на производственные предприятия, и с этим бывают часто сложности. В то же время все у нас существующие крупные бизнесы активно зарабатывают на социальном активе. Потому что возьмите «Яндекс», «Google», их деньги лежат в обществе. То есть бизнес работает с обществом, бизнес зарабатывает на обществе, а некоммерческие организации, которые не зарабатывают, которые решают сложные зачастую социальные вопросы, не могу реализовать свои возможности, не имея производственных мощностей.

Развитие социоиндустриализации как следующий тренд вообще развития человечества сейчас обсуждается везде, вот возьмите «Вольное экономическое общество», возьмите всех наших академиков. И здесь мы начинаем пересекаться, именно коммерческий и некоммерческий сектор начинает пересекаться именно в развитии средств каких-то инструментариев работы и средств производства, в первую очередь.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Я записал тренд социоиндустриализация, если вы хотите вопрос какой-то задать, то помогите мне его сформулировать.

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Ну, вот именно разработка каких-то направлений, связанных с возможностью создания социально-производственных предприятий на базе некоммерческих организаций.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Кто-то препятствует этому?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Сегодня все некоммерческие организации оказываются в аутсайдерах, потому что у бизнеса или у коммерческих организаций больше возможностей, а права у всех одинаковые.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– То есть вы говорите о том, что недостаточная, например, государственная поддержка некоммерческих организаций.

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Да, она сегодня развивается, но она недостаточна, например, у нас существует Постановление Правительства 39-е, если я не ошибаюсь, Минпромторг уже начал проводить конкурсы по созданию совместных производственных предприятий для решения проблем по развитию технических средств...

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Извините, как к вам обращаться?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Ковалев Виталий Александрович.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Виталий Александрович, если я ваш вопрос так сформулирую, как найти что?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Как создать систему, которая бы позволила некоммерческим организациям реализовывать свои возможности к той аудитории, для которой они работают, с помощью современных производственных средств и экономических подходов?

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Проще, чтобы люди потянулись, как это коснется лично вас, вот этот как, который для вас, а вдруг здесь есть человек, который вам ответит на ваш вопрос, и скажет: «Я знаю», как, что нужно сделать вам, как найти, что, давайте без системы обойдемся, вот здесь вы, я, и мы ищем ответ.

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Ответ, это хорошо, но без системы здесь сложно, потому что здесь именно должен быть системный подход.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Может быть, у нас сначала будет одна история успеха, а потом мы на этом вырастим и целую систему, скажите, как вам помочь?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Разработка хотя бы каких-то общих, на фоне дискуссий, вариантов создания отдельных, на данный момент, несуществующих направлений социально-производственных предприятий, отдельных форм предприятий...

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Вам для этих предприятий чего не хватает, вы хотите, люди могут, социуму нужно, что не хватает?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Дело в том, что у некоммерческой организации нет так много возможностей для формирования своего производства.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Значит, вам нужна поддерживающая среда, вам нужны соратники, вам нужны помогающие люди, да?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Нет, здесь нужно облегчить возможность создания предприятий социально-производственных, дать возможность каких-то навыков...

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– В чем именно трудность?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Ну, больше государственного какого-то внимания.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– У вас есть выбор, есть другие страны с другими социальными системами, в общем...

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Речь идет об облегчении входа инвестора на работу по созданию специализированных, социальных каких-то предметов или товаров...

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– А сейчас инвестору трудно входить?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Сейчас он на равных основаниях, если он на равных основаниях, зачем делать то, что мало востребовано с точки зрения...

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Ну, может быть, есть зов сердца, вот мы здесь проговорили о тренде прибыль против пользы, то есть, есть инвестор, который хочет за пользу, хочет не за прибыль, почему бы на равных условиях...

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Ну, факт импакт-инвестирования, он построен на том, что инвестор сам все равно решает.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Конечно.

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Он хочет пользу, он хочет заработать с государства. Вот по воде отличный пример можно привести из той же Африки. Но вопрос в том, что у нас есть какие-то задачи в обществе, которые надо решать. Вот те же люди-инвалиды, инвалиды с детства, огромный контингент, которому конкретно не хватает товаров, услуг, которые востребованы, они не являются трендом, чтобы на этом зарабатывать.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Я понял. На самом деле, зарабатывать и быть некоммерческой организацией, мне кажется, здесь нет никакого противоречия. Мне кажется, что это противоречие в голове у нас. То, что мы некоммерческая организация, и поэтому мы зарабатывать не можем. Мне кажется, должны вообще-то, для того, чтобы эффективно существовать. И это последний ваш вопрос, я сейчас только коллегу доформулирую, то есть, как найти ресурсы для социально ориентированного проекта, можно так сказать?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Нет.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– То есть вам не нужен отдельный проект, вы хотите решить проблему целиком?

ВИТАЛИЙ КОВАЛЕВ (из зала):

– Как создать возможности, чтобы инвесторы с гораздо большим интересом вкладывались в проекты социальной направленности, именно по созданию инфраструктуры, не одного товара, а именно инфраструктуры производственной.

ВЛАДИМИР ЮРТЕЕВ (из зала):

– Я предприниматель, Юртеев Владимир, вице-президент Национальной технологической палаты. Когда говорят о том, что вы что-то там нам дайте как-то, где-то. Коллеги дорогие, в уставе любой некоммерческой организации написано, что она имеет право заниматься коммерческими делами, то есть коммерческой деятельностью, лишь бы это шло во благо, и она вела раздельный учет. Поэтому есть второе еще понимание такое, оно называется «социальное предпринимательство» и «социальный предприниматель». Вот, как только вы говорите, что вы социальный предприниматель, я говорю: «Иди сюда, ты нашел там нишу, ты нашел там возможность грамотно, правильно оптимизировать налоги, чтобы государство было сыто и овцы, то есть мы с вами, были целы». Поэтому рассуждать о том, что вы что-то нам еще дайте, ничего не надо, другое дело, что у нас никто не хочет идти в предприниматели. Люди выходят после вузов с дипломом и говорят: «Вы мне дайте, я 5 лет отучился, у меня красный диплом, я хочу работу на 100 тысяч рублей, буду делать, что вы скажете, и целовать вас во все места». А ему говорят: «Дружок, а ты на рынок». Он говорит: «А это где?». За 5 лет выходит 2% предпринимателей. Вот давайте думать над тем, как поставить задачу государству, чтобы каждый вуз выпускал не количество вот этих вот дипломированных специалистов, а оттуда выходили предприниматели. Потому что в основе семьи должен быть мужчина, который будет кормить эту семью, а он должен быть в наших вопросах либо самозанятым, либо ИП, либо еще как-то, и не надеяться на то, что диплом его спасет. Половина профессий уйдет с этого рынка, а вот самозанятый мужчина, он всегда будет востребован красивой женщиной.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– На этой оптимистической ноте про самозанятого мужчину, сильного и могучего, и красивую женщину, которая за ним идет, и нет ничего правильного и неправильного, есть то, что подходит и не подходит. Пожалуйста, Сергей Александрович, вам слово, у вас есть шесть минут, чтобы выступить, потом будут вопросы и ответы.

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Я ехал сюда и сделал презентацию. Где-то приблизительно через 5 минут после начала нашей дискуссии, я решил, что я презентацию показывать не буду. Потом еще где-то минут через 5 после нашего обсуждения, я подумал, что надо начать с некой шутки. Еще минут через 5 я решил, что я тоже шутить не буду. Поэтому я попробую из того, что я уловил, я выскажу свои точки зрения. С последнего вопроса, поскольку я его помню.

Здесь был задан вопрос – как создать условия для того, чтобы инвестор шел в некие социально-ориентированные проекты? У меня вообще редкая по нынешним временам и может быть полезная в будущем профессия в дипломе написана, она называется «Планирование народного хозяйства». В принципе, меня готовили к работе в Госплане. Поскольку уже некоторое время прошло после того, как я закончил вот это обучение, что существует два способа, каким образом сделать так, чтобы инвестиции шли в эти проекты.

Первый способ – это то, чему меня учили, это Госплан, это разнарядка, это плановая система ведения хозяйства, обобществление средств производства и так далее. В принципе, мы пробовали это делать, что-то даже получалось, но как-то не очень получилось, но, тем не менее, такой способ существует. Я закончил свою социалистическую карьеру, я работал начальником планово-экономического бюро главного кузнечного цеха производственного объединения «АВТОЗИЛ», и был даже секретарем производственного совета трудового коллектива производственного объединения «АВТОЗИЛ». Помните, тогда были советы трудовых коллективов, вот я был целым секретарем совета трудового коллектива. И на сегодняшний день осталось две страны взаимоисключающие, в которых очень сильны эти методы, они обе находятся, на мой взгляд, я могу ошибаться, в Азии, одна из них называется Северная Корея, вторая – Япония. В Японии очень сильны действительно плановые методы хозяйства, как это у них получается, никто не может понять, но это действительно так. В Северной Корее тоже с плановым хозяйством все в порядке.

Второй способ, как это делают в другом мире, кстати говоря, в Японии тоже, но там как-то умудряются планировать это, и это пытаются сделать так, чтобы было интересно, чтобы этому самому инвестору было интересно. Потому что инвестор при капитализме до тех пор, пока мы не обобществим средства производства, что, в принципе, как показала практика 100 лет назад, делается довольно быстро и эффективно, в смысле, процесс обобществления. Мы как раз 100 лет назад прошли через эту процедуру, можем повторить. Во всем остальном мире, кроме нас, пытаются создавать такого рода систему интересов. Как ее создать у нас? Здесь очень много вопросов, у меня просто голова взорвалась, потому что здесь и как найти людей, как мотивировать, чтобы умные лидеры шли в систему управления.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Да вы один возьмите и ответьте.

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Да, ну, что вы, здесь невозможно. Как сохранить кадры в регионах и в сельской местности? Вы знаете, я вам так скажу, по большому счету, есть единственный способ для того, чтобы решать все эти проблемы. Этот способ называется просто и незатейливо, вот во всех этих точках должно быть интересно. Должно быть интересно находиться там, должно быть интересно работать там, должно быть интересно идти и работать в управлении, совмещать науку с образованием. Вот как создать систему интересов и мотиваций? Это другой вопрос, на который я ответа не знаю, потому что я все-таки пошучу, я хотел сказать, вы знаете, наша дискуссия напоминает мне старую студенческую поговорку «Знал бы прикуп – жил бы в Сочи», вот я честно могу сказать, я прикупа не знаю, поэтому я не берусь отвечать на этот вопрос.

Я могу ответить на вопрос, каким образом ваше представление о будущем касается вас, касается меня, моего бизнеса, того, что я делаю в университете, я и мои коллеги, мы стараемся уловить тенденции, в том числе, которые обозначались здесь, и каким-то образом соответствовать этим тенденциям. Я могу сказать, это относится к сфере коммуникаций, но, наверное, это относится не только к сфере коммуникаций, это относится ко всей нашей жизни. Аллегория такая: ты бежишь по перрону за последним вагоном уходящего поезда, вот ты постоянно бежишь, и она находится у кого-то чуть дальше эта ручка, у кого чуть ближе. Одна только проблема, если у тебя появилось ощущение, что ты вскочил в поезд, то ты все, устарел, значит, ты закончился, потому что ты к этому будущему уже точно не приедешь, ты от него отстал безнадежно. Если ты будешь постоянно бежать, если у тебя будет постоянное ощущение, что еще где-то, что оно вот впереди, наверное, ты будешь каким-то образом соответствовать всем этим чаяниям.

В принципе, в той презентации, которую я делал, был слайд один, я можно сказать угадал, который был посвящен тому, какие навыки по исследованию World Economic Forum предполагаются, как наиболее востребованные в 2020 году. Все навыки, которые там перечислены, они относятся к так называемому soft skills, это креативное мышление, критическое мышление, способность договариваться, управлять сложными коллективами и так далее. К вопросу о том, к чему готовить? Вопрос папы. С моей точки зрения, надо понимать очень простую вещь: наша советская парадигма, в которой мы жили, и большинство из нас выросло, воспитано - и мы забиваем несчастных детей этой парадигмой. Звучит следующим образом: ты должен закончить школу, ты должен прийти в институт и получить специальность, - это неправильно, категорически неправильно. Потому что сегодня мы должны понимать, как родители, должны понимать, и бабушки, дедушки тоже, что высшее образование дает образование, дает навыки, но не дает специальность, по одной простой причине, потому что это уже избитая истина, уже даже не хочется повторять, по-разному оценивают, до 40% специальностей, которые сегодня существуют в университетах, не будут существовать через 10-15 лет.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Моя задача здесь, чтобы сшивать смыслы, я попробую два смысл вычленить из сообщения Сергея Александровича. Про то, чтобы оставлять нашу молодежь в тех местах, где они родились, вопрос действительно нетривиальный, непростой, я бы даже сказал где-то вопрос национальной безопасности России. Насколько наше население будет сконцентрировано все-таки в городах-миллионниках, или будет все-таки распространено по всей территории вот этой самой большой в мире страны? Это вообще вопрос будущего, вот хотели на 50 лет тренд, вот то, что будет через 50 лет, определяется тем, насколько мы сейчас успешно решим этот вопрос, в том числе по поводу Урала, Сибири и Дальнего Востока, насколько мы удержим там нашу молодежь. Потому что будет просто другая молодежь, если не наша.

Это первая часть вопроса про то, как сделать интересным жизнь на местах для молодежи, потому что для этого поколения, это действительно единственный мотиватор, по которому они принимают решение, интересно - неинтересно, правильно?

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Это не только молодежь принимает решение.

– Все.

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Не только молодежь принимает решение, вы поймите, ведь слово «интерес», это не только, потому, что есть куда пойти вечером или есть интересная работа, интерес, это двигатель всего, это двигатель экономики, это двигатель науки, это двигатель искусства, мы с вами, в значительной степени, привыкли ходить на службу...

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Старшее поколение.

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Ну, у нас и не только старшее поколение ходит на службу. Кстати, к вопросу о том, как сделать так, чтобы из вузов выходило больше процентов предпринимателей. Ну, не сделаем мы этого никак. Может быть чуть-чуть больше будет, только при одном условии, если быть предпринимателем будет интересно. Но давайте не строить иллюзий. Во всем мире существует определенная в нашей человеческой популяции, вот мы, как животные, у нас есть популяция, наша популяция делится на определенные характеристики: индивидуумы с такими характеристиками, с такими. Предпринимательски активная часть этой популяции больше там 10-12% не бывает.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Владислав Валерьевич, вопрос очень серьезный – как сделать интересным? Потому что я не согласен с Сергеем Александровичем про то, что он говорит, что всем нам хочется, чтоб было интересно. У старшего поколения есть обязательства, мы по этим обязательствам шагаем и выполняем их. И для нас это было еще существенно, потому что нас так родители воспитали. А мы следующее поколение так не воспитали, мы их воспитали в категориях возможностей и интереса. Вот они у нас и выросли такие. Поэтому, как удержать детей на месте в своем городе, как сделать образование актуальным, как сделать так, чтобы в результате из высших учебных заведений выходило больше самостоятельных, ответственных, готовых к самодеятельности, к самозанятости людей?

ВЛАДИСЛАВ ОНИЩЕНКО:

– В противоречии с тем местом, где я работаю, попробую сказать следующее. Мне совершенно близка аллегория насчет поезда, который надо догнать, только в моей работе трактуется немножко по-другому. Образ будущего в моем понимании таков: что бы мы ни делали на территории этой страны, как бы мы ни жили, ни строили государственную политику, через 10-15 лет жизнь здесь все равно будет, она будет независима. Хороший пример тому, может быть, плохой с точки зрения каждого конкретного человека, но хороший с точки зрения страны, что в 89-м была одна жизнь, а в 93-м была совершенно другая жизнь. И каждый нашел свое место, и экономические процессы были, они просто были другими. Поэтому в моем понимании способность спрогнозировать отдаленное будущее, а главное – выстроить рациональный план его достижения, оно сильно преувеличивается людьми.

В действительно мы спрогнозировать это, по-честному, не можем. И лучшее, что у нас часто получается, это тот случай, если мы даем возможность разным инициативам позволить себе реализовать, такие стартапы, если угодно. Вы попробуйте и вы попробуйте. Худшее, что мы можем сделать, это сказать: «Мы точно знаем, какое будет будущее или как к нему прийти. Давайте мы все деньги, которые у нас были, потратим на счастливое достижение этого самого счастливого будущего». В экономической сфере это большие, национального масштаба, инвестиционные проекты. Отлично, но, скорее всего, 90% из них, что называется, не взлетит в долгосрочной перспективе по разным причинам. Если мы говорим про идею, как обеспечить то, чтобы в малых городах оставалось население, как детям было бы интересно в семье – такого рода, правильное решение – не давать возможность монополизировать и устанавливать единые правила игры для всех.

Потому что единственное, как мы можем обеспечить стремление людей, например, остаться на земле или что-то делать, будь то Карачаево-Черкессия, Хакассия или какая-нибудь Чукотка, или Воронежская область, это, по сути, создать такие возможности, чтобы в каждой конкретной местности они построили ту жизнь, какую им хочется, предоставив им достаточно возможностей. Потому что всегда есть частный интерес. В этом смысле роль государства, по-хорошему, в чем оно могло бы обеспечить далекое будущее, это по возможности не давать возможность частным интересам ограничивать общественные интересы. То есть частные интересы – это могут быть компании, группы лиц, какие-то категории населения, государство в чистом виде, которое бы задавало общие правила игры явным образом не давать большому лоббизму определять судьбу всех остальных ради какой-то группы на долгосрочную перспективу. Вот это еще нам более-менее, теоретически может удаваться, а все наши остальные попытки – мы сюда немножко денег вложим, сюда немножко денег вложим, примем такие, такие стандарты – они в значимой части случаев будут безуспешны, мы должны это понимать, чтобы мы ни предпринимали.

Второй важный аспект, который не стоит забывать. Если уж мы говорим про Госплан СССР, то вот это здание было построено в свое время и функционировало как главный вычислительный центр Госплана СССР. И здесь еще в коридорах витают, наверное, по ночам особенно, духи больших вычислительных машин и всего такого прочего. Так вот, глобализация, которую мы не можем никак обойти, будем вспоминать весь вечер, проявляется не в том, что есть какие-то очень большие тренды и так далее, она проявляется ровно в том, что каждый человек или бизнес получает возможность принимать самостоятельно решение, национальные ли границы или границы отраслей и так далее, в общем, не доминирует более.

Мы можем как угодно проводить политику, более того, даже попытка сказать: «Окей, мы закроем границы и ничего никому не дадим», – она тоже обречена на провал, ну хотя бы из банального соображения того, что у нас четверть экономики – это экспорт. Мы можем что угодно делать, но на те деньги, которые мы экспортируем, мы что-то сюда завозим, чего не производим. Поэтому мы можем сказать, что мы попытаемся как-то ограничить правила, но весь мир не будет играть по нашим правилам. И скорость изменений, которая есть в обществе, она такова, что лучшее, что мы можем дать, вот эта вся история про массовый стартап. Гражданское общество или какие-то инициативы на местах крайне, возможно, продуктивны. Десять лет назад «Тесла» Илона Маска с точки зрения большого бизнеса не существовало. «Фэйсбук» как бизнес возник чуть-чуть назад, буквально те же десять лет назад. И так далее. И такое, скорее всего, будет и дальше. И если мы можем максимально упростить, удешевить, если говорить экономическим языком, снизить транзакционные издержки общения между людьми, получение знаний между бизнесами, между гражданами разных государств, то это позволит людей на месте сохранить и дать наиболее лучшую судьбу детям, которые смогут этой информацией пользоваться.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Я в этой вашей оптимистической ноте с вами очень согласен. Передаю слово Григорию Арменовичу. Вот это изменение ситуации, которое сейчас происходит в мире, когда цифровая экономика, которая в принципе базируется на каждом отдельно взятом компьютере, независимо от того, в какой дали он установлен, лишь бы он был подключен к сети и к электричеству, дает нам возможность быть соучастниками этих процессов. И уровень нашего соучастия и наших детей ограничен только знаниями, способностями, усидчивостью это делать.

То, за что я переживал пять лет назад по поводу того, что мои дети много проводят в Интернете и с компьютерными играми, я сейчас понимаю, что нет, это, скорее возможность, которую они сейчас будут трансформировать в навыки, и это будут полезные для семьи навыки, которые их удержат на плаву в будущем. Это по поводу того, как нам воспитывать наших детей, иногда наши страхи только из-за того, что мы недостаточно знаем.

Григорий Арменович имеет непосредственное отношение к образовательным проектам. Можно попросить вас продолжить эту историю?

ГРИГОРИЙ МАЗМАНЯНЦ:

– Насчет образовательных я бы так не сказал, имел очень долгое время и вовремя оттуда сбежал, а именно Московская школа управления «Сколково». Сбежал ровно в тот момент, когда там появилось образование.

Есть такой анекдот по поводу мышей, пришедших к старому мудрому кроту с вопросом: «Крот, крот, что нам делать? Вот тут летают совы и нас едят». Крот долго думал, потом сказал: «Мыши, я все придумал, станьте ежиками». Мыши обрадовались, убежали. Потом задумались, вернулись и сказали: «Крот, послушай, это здорово ты придумал, а как стать ежиком?» На что крот сказал: «Знаете, мыши, извините, я по стратегии, а тактика не ко мне».

У меня как раз в точности наоборот. Я, к сожалению, не очень готов дискутировать на том уровне дискуссии, который сейчас задан, потому что я как раз не по стратегии. Я могу обсуждать в узкой области, а именно в развитии благотворительных некоммерческих организаций какие-то тенденции, которые сейчас есть, какие-то тренды, мое представление о том, каким может быть будущее в ближайшие десять лет в этой области. И боюсь, что вылезать за рамки этого я бы не хотел, потому что не являюсь специалистом.

Надо признать, что вообще я оказался в очень удобном месте, мне очень нравится находиться между Владиславом Валерьевичем и Антоном Васильевичем. Потому что, когда мы говорим про будущее в нашей области – области развития благотворительных некоммерческих организаций, это будущее может быть очень легко развернуто и начать двигаться в обратную сторону. И по состоянию на сегодня то, что я всегда говорил, и то, чего я всегда ожидал, буду продолжать настаивать, что это будущее не только нашей страны, но и любой другой, сейчас оказалось под некоторой угрозой благодаря очень хорошей работе команды, возглавляемой Кириенко, Ильей Чукалиным, непосредственно Антоном Васильевичем. До тех пор, пока там все воровалось или раздавалось тем самым «волкам», было понятно, что некоммерческие организации вынужденным образом должны учиться работать сами. По состоянию на сегодня, после того как это все стало честно и прозрачно, я вижу тренд, который мне очень нравится, потому что организации начинают готовиться в первую очередь получить те самые президентские гранты.

В 60-е, 70-е годы прошлого века в США, а если говорить про некоммерческие организации, это некий образ идеальный, который есть на данный момент в мире, чтобы все понимали, полтора миллиона некоммерческих организаций, по сравнению с нашими 220 тысяч, это 300 миллиардов пожертвований в год. Это картинка, при которой два американца – это случайная встреча, а три американца – это некоммерческая организация. Государство честно проанализировало и обнаружило, что социальные услуги гораздо эффективнее оказывать через некоммерческие организации, чем через государственные. Для получения одинакового количества социальных услуг Соединенные Штаты насчитали, что надо потратить 3 доллара бюджетных средств или 1 доллар некоммерческой организации. Именно оттуда взялись все налоговые льготы, вся система поощрения того, чтоб люди больше жертвовали, соответственно, чтоб некоммерческие организации сами, самостоятельно получали средства непосредственно у людей и использовали их на благо общества. Это я к тому, что, глядя на вот эти тенденции, я абсолютно убежден, что мы когда-нибудь к этому придем, и когда-нибудь государство перестанет давать рыбу и начнет давать удочку и позволит некоммерческим организациям получать какие-то налоговые льготы, поощрять работу самих некоммерческих организаций и так далее.

Мы пытаемся постричь газон, который не стригут 300 - 400 лет, я имею в виду почти все страны Европы и Россию до 17-го года, мы его сейчас довольно быстро стрижем последние 27. И благодаря современным технологиям, благодаря «Фэйсбуку», благодаря Интернету мы проходим этот путь все быстрее и быстрее, но проходим тот же самый.

Сегодня у нас появилось довольно большое количество крупных фондов, как Русфонд «Подари жизнь», который собирает очень крупные средства среди частных пожертвований. У нас выросли те самые миллионеры, которые сейчас уже думают об уходе на пенсию, и оставляют свои средства на какие-то социальные нужды. Это и фонд «Династия», и фонд Потанина, и все остальное.

Если говорить про сегодняшние технологии, которые появились, все интернет-платформы, все эппы в телефонах, которые сократили время от обращения до непосредственно пожертвования людей, это все приводит к быстрому росту, и мы проходим пути все те, которые были на Западе. Сейчас в России в любом случае стали развиваться такие направления, которые еще десять лет назад почти отсутствовали совсем, а на Западе они уже давно занимают 10% этого рынка. Например, наследство. У нас сейчас у фонда «Подари жизнь» 40-50 наследств за это время, чего раньше просто не было. Понятно, что это со временем займет те же самые 10%. Эндаументы. В Штатах 900 эндаументов, у нас сейчас 150, но разница только в том, что у самого крупного из них – МГИМО – полтора миллиарда рублей, а у самого крупного Гарвардовского в Штатах это где-то в районе 30-ти миллиардов долларов. Понятно, что это развивается здесь, это в любом случае будет, к этому необходимо готовиться, этому научиться, и в любом случае в течение ближайших десяти лет мы будем видеть, что мы пройдем все то, что прошли там.

Одновременно с этим современные технологии и современные методы открывают новые страницы, где мы где-то можем и обгонять. Расскажу один пример последних полутора месяцев. 12 ноября сего года фонд «Подари жизнь» объявил о том, что мы начинаем принимать пожертвования в биткоинах. Мы несколько лет присматривались к той истории, к нам приходили люди, рассказывали про это, рассказывали про проданные квартиры, вложенные деньги в биткоины. Понятно, что для некоммерческой организации это уникальная ситуация, потому что меня не интересует скорость его роста с точки зрения вложения и восседания на этих деньгах, а именно интересует возможность использования блокчейна, использования прозрачных схем сбора пожертвований и соответственно люди, которые теперь обладают биткоинами.

Перед тем как запускать, полез в Интернет, нашел сайт благотворительных организаций США, которые начали принимать биткоины. В тот момент там было 12 организаций, честно посмотрел, посчитал, сколько они собирают, ну, вроде не очень большие суммы – где-то 15 биткоинов, где-то 5, где-то 6, где-то 12. Мы запустились, на данный момент у фонда «Подари жизнь» 33 биткоина. Это 330 миллионов рублей. Это произошло за полтора месяца. По крайней мере, из того, что я нахожу в Интернете, мы обогнали США в этом вопросе.

Как это ни смешно, современный мир, с одной стороны его будущее не может быть оторвано от прохождения того, что прошли все остальные, а с другой стороны, какие-то современные технологии, которые появились, они позволяют нам говорить о том, что где-то мы можем и обогнать.

Если говорить про детей, чему учить и учиться, то в нашей области некоммерческих организаций я, по-моему, более-менее назвал, что будет.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Это феноменально. Я хотел бы передать слово Антону Васильевичу. Во-первых, для того чтобы мы услышали о том, что нового по части управления проектами удается делать в части самоуправления решением возможности некоммерческих организаций. И этот вброс по поводу «рыба или удочка», наверное, тоже как-то мы ожидаем ответ на этот вопрос. Я не думаю, что все про рыбу. Я думаю, есть часть проектов, которые про удочки.

АНТОН ДОЛГОВ:

– Я хотел рассказать, чуть раньше дискуссия коснулась интересной темы. Я какое-то время назад прочитал антиутопию, когда вся Россия переехала в Москву жить, территорию сдали в аренду Китаю, и все живут припеваючи. Вот я не хочу жить в такой стране, и никто из нас не хочет. Но это совсем не значит, что мы должны принимать какие-то колоссальные усилия, чтобы те ребята, которые живут в сельской местности, чтобы они там оставались. Речь может идти о встречной миграции. Я за год проехал, наверное, регионов 50, я в каждом хочу жить. Настолько жизнь интересная и настолько привлекательная. Вопрос того интереса, о котором Сергей Александрович говорил, как сделать так, чтобы было интересно? Это с одной стороны. А с другой стороны, несколько вопросов, которые здесь звучали, почему ребята не хотят становиться предпринимателями? Я считаю, что из той же серии вопрос – как привлечь в управление квалифицированных управленцев, управление муниципальное, государственное. Мне кажется, корень здесь, помимо всех прочих, в том, что мы забыли слово «ответственность», ответственность за свои решения, за свои поступки, мы эту историю не культивируем. С той поры, как функция ушла из школы, она никуда в другое место не пришла.

Человек – это информационная сущность. Ту информацию, которую мы потребляем, мы то и есть. Если мы не видим положительных примеров вокруг себя, нам никто о них не рассказывает, нам не показывает телевидение положительных примеров, какие прекрасные проекты есть в глубинке, есть прекрасные благотворительные фонды, которые существуют в очень отдаленных регионах. Я езжу, поскольку я встречаюсь с победителями конкурса президентских грантов, я вижу прекрасных людей, которые реализуют прекрасные проекты и никуда не хотят уезжать, и дети их никуда не хотят уезжать, им комфортно. И это очень вдохновляет на самом деле, вот такая работа.

Поэтому я бы подумал над приоритетами образования, причем с самого, самого начала, с образования учителей, каких нам нужно формировать учителей, чтобы они формировали наше следующее поколение. Это мои дилетантские рассуждения, потому что я в этой системе не дока, это мое видение.

Что касается рыбы и удочки, я с тем риском, который Григорий Арменович обозначил, я с ним совершенно согласен. Мы, конечно, много делаем в том направлении, чтобы он не реализовался. Наши семинары, наши методические материалы и вся система заточена на то, чтобы организации могли за счет средств президентского гранта создавать свою инфраструктуру, внедрять какие-то инновации. Мы всегда подчеркиваем, что средства президентского граната мы стараемся не давать на текущую деятельность. Мы стараемся дать средства на такие проекты, которые позволили бы некоммерческой организации выйти на новый уровень – улучшить материальную базу, внедрить какие-то новые инновации, которые они раньше не использовали в своей работе. Допустим, они обслуживали какой-то один район, и благодаря президентскому гранту они смогли обслуживать с внедрением современных технологий несколько муниципальных районов и оказывать там социальные услуги. У нас это есть в приоритетах, чтобы ситуация выглядела таким образом, что людям нужны инструменты.

Что касается трендов. Мне очень импонирует то, что как минимум один из трех трендов, о которых я говорил, совпал с тем, что здесь назывался. Речь идет о системах глобального коллективного управления. Мы затронули эту тему в своей работе. Если вспомнить середину 90-х, когда у меня была какая-то осознанная деятельность, там это выглядело, что будут децентрализованные системы управления, и тогда это казалось такой фантастикой и утопией, потому что все строилось на иерархиях, все примеры вокруг были на иерархиях. Принял решение, у тебя столько-то подчиненных, цепочка, проходит команда дальше.

Сейчас, когда технологии обогнали наши управленческие навыки, мы видим, что появилось очень много возможностей как раз для децентрализованных систем управления. Более того, те эксперименты, которые фонд президентских грантов проводит сейчас с экспертизой проектов, мы ведь, по сути, решение о том, проходит проект или не проходит, о баллах проекта, полностью отдали экспертам. То есть все решения принимаются не в Фонде. Фонд фильтрует, проверяет качество решений, проверяет, соблюдали ли эксперты методику или нет, но сами решения, больше 660-ти экспертов у нас осуществляло экспертизу по второму конкурсу. Они находятся почти во всех регионах Российской Федерации. У нас система была настроена таким образом, что проект из региона обязательно проверяет эксперт, который знает регион, и второй эксперт обязательно, который не знает этот регион, чтобы минимизировать возможные риски о том, что они как-то могут договориться, повлиять как-то на это решение кто-то еще может.

И дальше. Мне очень понравился тезис о том, что такого рода системы глобального коллективного управления могут иметь еще и динамические иерархии, и я думаю, что мы будем экспериментировать в этом направлении, потому что временные группы, когда мы видим, что есть проблема какая-то на территории или в определенной территории, социальная, мы можем усилить экспертизу в этом направлении, создавая какие-то временные истории, с привлечением дополнительных экспертов, именно под решение одной конкретной проблемы. Это то, что было интересно. Что касается еще пары важных трендов, для нас крайне важным трендом является глобальная открытость информация о людях и организациях. Мы считаем, что все ресурсы, которые есть в обществе, это буквально общественные ресурсы. И общество имеет право знать, на что эти ресурсы тратятся. И в этом смысле, я имею в виду и правительства, и некоммерческие организации, все, кто угодно. И открытость деятельности организаций, это индикатор, который мы с вами можем посмотреть, а вот ресурс? Мы с вами наши налоги на это потратили, в форме государственного финансирования, или предприниматель свои средства потратил. А вот эта компания, у нее какая история? А кому она помогла? Что она делает? Ему 10 лет всего, этому тренду, в глобальной открытости, Facebook и Google очень большое влияние на это оказали, и сейчас получается, что у нас есть реальная база для измерения эффективности использования ресурсов. Опять же, я отвечаю за свой сектор, могу говорить, что мы будем стараться измерять эффективность использования наших ресурсов, в том числе по тому, как те организации, которые получили гранты, как они свои проекты реализуют, как общество оценивает результаты их деятельности, как оценивают журналисты местные, как оценивает местные общественники, как оценивают те благополучатели, кому они оказали помощь, как они оценят. Мы постараемся настроить эти публичные инструменты, как раз с использованием современных технологий. Но это не только институт оценки. Вот смотрите, когда у нас появилось такое огромное количество открытых данных, когда мы с вами можем посмотреть решение судебного департамента по Сахалинской области, какого-то района, отсюда можем посмотреть, из Москвы, это создает возможность и для новых видов деятельности некоммерческих организаций. Мы можем находить новые тренды, мы можем находить новые социальные закономерности, поднимать их в информационном обществе и анализировать и создавать новые ценности в этом направлении. Вот в это очень важно. Да, она всегда будет. Спасибо за замечание. И еще один момент, который может быть частично здесь, как то был обозначен, я тоже его коснусь. Это тренд, он уже совсем прикладной. Такой тренд, объединенный, аутсорсинг глобальных игроков и инсорсинг локальных игроков. То есть крупные мега-организации, не важно, Google, или давайте посмотрим на примере фонда президентских грантов, мы сейчас сконцентрировали технологии у себя. То есть мы сделали площадку, которая позволяет проводить конкурсы, и в принципе, можем этими компетенциями делиться с другими организациями. А в регионах есть ресурсные центры, которые с одной стороны, лучше нас знают региональную специфику, и нам очень интересно с ними взаимодействовать. То есть там интересна часть наших функций, проаутсорсить им, чтобы на месте рассказали местным некоммерческим организациям, как получить финансирование от государства. А региональным ресурсным центрам интересно воспользоваться компетенциями фонда президентских грантов, использовать его технологическую платформу, использовать методики. Потому что у них нет своих ресурсов для такой концентрации технологий. То есть, это одно название тренда, аутсорсинг и инсорсинг, но по-другому я бы назвал его, если более глобально, это мега концентрация технологий, и предельная локализация сервиса. То есть, смотрите, есть Google, в России, еще есть Яндекс. Все, больше не будет и не будет поисковых систем, да. Есть, не знаю, сервис «Яндекс пробки». Понятно, что он такой, и нет необходимости создавать еще 25 таких систем. То есть происходит мега концентрация технологий, но всем этим сервисом, Google, Яндексу, им нужны локальные представительства. Им нужен сервис на месте, на территории. Не знаю, в поселке, в деревне, в селе.

– Да.

АНТОН ДОЛГОВ:

– Мы видим этот тренд отчетливо, и мы видим, как крупные компании его эксплуатируют. Я думаю, что мы постараемся эту историю использовать в некоммерческом секторе, но, я думаю, что это придет и в сферу государственного управления. Такие наблюдения. Могу про биткойн, к истории с биткойном тоже чуть-чуть отнестись, раз здесь это звучит. Тоже, профессионального мнения нет, но те возможности, которые инструмент в себе предполагает, возможность отслеживания транзакций и происхождения денег, они интересны нам, потому что это позволяет минимизировать возможности мошенничества с государственными деньгами. Тогда мы, как бы можем, например, если это используется как финансирование.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Спасибо, большое, Антон Васильевич, очень воодушевляющее выступление. И действительно есть несколько пунктов, по которым очень хочется двумя руками к вам присоединиться, и поддержать. У нас, коллеги, в принципе, заканчивается время нашей дискуссии, и есть вопрос, который прозвучал трижды, и он, Сергей Александрович, в первую очередь, вам. Но к нашим трем уважаемым участникам он в такой же степени относится, потому что этот вопрос у общественников, у сообщества, звенит все время. И на ОГФ, на вашей панели, этот вопрос тоже звучал про то, что же делать, как повышать эффективность взаимодействия с властью. И там прозвучали свои варианты, вы тогда воздерживались, как модератор, от собственной точки зрения, вот как раз вам и Ватерлоо, или возможность высказаться. То есть, звучит он так: как свой вопрос включить в повестку дня лиц, принимающих решение. Пусть это касается природа сбережения, человека сбережения, сбережения коренных народов, или у каждого сидящего здесь есть своя тема, которую он хотел бы ввести все-таки в повестку дня как можно более высокого уровня. Вот поэтому каждый из вас, кто-то по квалификации, кто-то по должности, кто-то по опыту жизненному успешного решения таких вопросов. Если бы вы сказали всего одну вещь, которую надо сделать для того, чтобы о моем вопросе говорили в высокой повестке дня, тогда что бы это было?

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Можно два?

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Да.

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Спасибо. Первое, как ни странно, для того, чтобы ваш вопрос появился в повестке дня, и каким-то образом рассматривая, его в повестке дня, нужно знать регламент того, как работает этот самый аппарат, как работает система исполнительной власти, как работает система законодательной власти, как работает система муниципальной власти. Потому что без знаний регламентов, без понимания того, каким образом и кто может поставить вопрос, какова процедура прохождения согласования этого вопроса, какова процедура принятия решения, сделать реально, что бы то ни было, очень сложно. На самом деле, знаете, как, когда-то нано технологии начались с лекции одного товарища, который прочел лекцию на тему «Там внутри еще много места». Так вот, в регламенте, в регламентах, на самом деле, очень много места. Просто нужно не считать, что взаимодействие с властью, это исключительно напор и митинг, но нужно понимать ом, что существуют вполне четкие регламенты, которые худо-бедно, плохо ли, хорошо, но соблюдаются аппаратами на различных уровнях. И на самом деле, решение вопросов с помощью хорошего знания регламентов, и как себя вести в этой ситуации, на самом деле существует. Это первое. Второе, если мы говорим о каких бы то ни было, скажем так, общественно значимых вопросах, безусловно, до тех пор, пока этот общественный вопрос касается узкой группы энтузиастов или узкой группы людей, которых так или иначе затрагивает эта проблема, рассчитывать на то, что этот вопрос кто-то заметит, поймет, и обратит на него внимание, в общем, достаточно сложно, вне зависимости от того, что это малый народы, ЖКХ, или заинтересованность предпринимателей в инвестирование в социальные проекты, либо просто в пожертвование. Потому что на сегодняшний день, даже та индустрия пожертвований, о которых рассказывал сейчас Григорий, она существует, я бы сказал, не благодаря, а вопреки в значительной степени. Потому что, в общем-то, условий для того, чтобы это было выгодно и это было интересно, в общем-то, не существует. Надо понимать, что в хорошем смысле, без давления не решается ни одна проблема. Давление, я имею в виду, не столько какой-то исключительно митинговой активностью, хотя и она не бывает лишней в каких-то случаях, но о той теме, которая волнует вас, должны говорит. Вы должны делать эту тему востребованной, вы должны разъяснять, вы должны по-хорошему вербовать сторонников, как среди общественности, так и среди того самого, проклятого аппарата, от которого зависит решение тех или иных вещей. Вы на самом деле должны найти чемпиона на эту проблему. Потому что, если у вас не будет чемпиона, то есть того человека, который будет нести этот флаг, и который, извините, будет сроить на этом может быть даже свою политическую карьеру, это будет сделать достаточно сложно. Но если вы найдете такого человека, который уже на сегодняшний день наделен какими-то властными возможностями и он поднимет, вполне возможно, даже, может быть не совсем искренне, извините за цинизм, поднимет эту тему и будет ее вести, и будет строить на ней свое политическое продвижение, это, в общем, будет помогать. Поэтому еще раз, два момента, первое, это знание регламента, второе, это по-хорошему действительно, создание общественной значимости вашей темы.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Супер. Я все-таки чемпиона отдельным пунктом записал. Это очень важный момент, на мой взгляд. Просто потому что есть опыт краудфандинга, известный вам метод привлечения денег, и все успешные краудфандинговые акции, они связаны с каким-то очень понятным лицом. И уже под это лицо и вашу замечательную идею, потом собираются деньги от общественности. То есть это не то, что Сергей Александрович со зла вам предлагает. Владислав Валерьевич, ваш вклад в нашу копилочку.

ВЛАДИСЛАВ ОНИЩЕНКО:

– Я так понимаю, что будет, чем дальше, тем тебе сложнее, потому что сейчас две там мысли, я две мысли, последний дойдет, все же, что-то будет сильно придумывать.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Вы недооцениваете. Недооценивайте наших коллег.

ВЛАДИСЛАВ ОНИЩЕНКО:

– Хорошо. Не будем…

Ну, раз у нас по две, тогда я бы сказал, что любое дело требует разумного планирования, раз уж мы в здании бывшего Госплана СССР. Не стоит надеяться, что на эту проблему обратят внимание сразу. Нужно построить какой-то разумный проект, к которому вы пытаетесь в течение длительного времени привлечь внимание. И можно делать это разными методами. Никогда до конца нельзя быть уверенным в том, что этот метод сработает лучше, чем тот. Надеяться, что эффект будет быстрый, как правило, не стоит. Второе, если мы уж говорим про жанр привлекать сторонние то, можно я конкретизирую? В моем понимании, сейчас социальные сети, наверное, если мы хотим достучаться до самого верха, пожалуй, что наиболее простой, быстрый и легкий способ, при определенном стечении обстоятельств, формирования, как колонны приверженцев, так и привлечения внимания к вопросу, я бы сказал, что не сначала телевидение, а потом социальные сети. А скорее наоборот.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Прекрасно. Прекрасно. Григорий Арменович.

ГРИГОРИЙ МАЗМАНЯНЦ:

– Я соглашусь с обоими предыдущими ораторами. Другое дело, что я бы, наверное, все-таки, регламент и эту технологию ставил бы на второе место, потому что мой опыт и вообще, скажем, все успешные истории, они, скорее, взрывные, привлекающие внимание, а дальше обязательно находится тот, кто знает регламент. При условии, что опять-таки, появился, как правильно сказал Сергей Александрович, человек, который захотел воспользоваться этим взрывом.

СЕРГЕЙ ЗВЕРЕВ:

– Можно? Я прошу прощения. Можно предположить следующую вещь, что те вопросы, которые были решены с помощью знаний регламентов, просто вы о них даже и не слышали.

ГРИГОРИЙ МАЗМАНЯНЦ:

– К сожалению, вынужден признать, что не совсем так. У нас есть довольно богатый опыт GR и лоббирования и определенного количества людей, которые просто этим занимаются.

Я говорю про свою сферу, да. Вопрос в данном случае заключается в том, что это чаще всего тяжелая, долгоиграющая, многолетняя работа. Потому что как только ты вступаешь на поле бюрократии, ты, естественным образом становишься составной частью этой машины. То есть ты не можешь быть со стороны. И ты знаешь, если ты не принес в таком виде листочек, то этот листочек дальше не пойдет, значит, его надо правильно оформить. А когда я говорю про взрывные истории, я просто приведу один коротенький пример, могу даже два. Оба короткие. Один выглядел следующим образом. Был такой ребенок, который, будучи в городе Москве, выписанный домой, не мог получить наркотики и совершенно жутко страдал и умирал от боли и с онкологическими заболеваниями. На эту тему Нюта Федермессер, директор фонда «Вера», написала пост в Facebook. Этот пост был перепечатан какое-то безумное количество раз. Через день туча газет на базе этой информации опубликовали статьи, а на следующий день позвонил вице мер Москвы Леонид Михайлович Печатников, с вопросом: «А почему вы не могли придти ко мне? Какие у вас там проблемы? Почему вы пишите, что вам так необходим детский хоспис? Ну, давайте его построим». Через 3 месяца правительство города Москвы выделило здание под строительство детского хосписа без всяких регламентов. Вот поверьте, от слова «совсем». Вот это из оперы успешности. Есть и обратное. Но я совершенно согласен со всем, что было произнесено. Соцсети, и регламенты и, соответственно, привлечение внимания, привлечение известных людей тоже не помешает. Спасибо.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Спасибо большое. Антон Васильевич.

АНТОН ДОЛГОВ:

– Меня как-то учили такому управленческому приему, «Приблизиться к оленю». Хочешь застрелить себе оленя, ты для начала найди его, приди к нему, ты его видишь, тогда ты можешь его застрелить. На самом деле, тоже действительно соглашусь со всеми предыдущими выступающими и скажу, что редко кто сделал большое дело, научившись на чужих ошибках. Потому что все яркие проекты и яркие дела, это свои собственные ошибки. Вот пошел, своим лбом набил шишки. Пошел, отсидел ты 3 месяца в приемной у начальника, пошел, подружился, в конце концов, с редактором СМИ и редактор СМИ стал тебе помогать. Эта история про то, что в том секторе, где особенно мы видим, в некоммерческом секторе, к сожалению, не знаю, к счастью, нет никаких регламентов пока. Система только складывается. И роль личности, она очень велика. И выигрывают команды и проекты, там, где есть яркая личность. Может быть, она даже не яркая, но упорная. Тот человек, который идет и пробивает. И говорит: «Это мое дело, это моя жизнь. И я этим занимаюсь, и я проект реализую». У меня такая история, что прочувствовать, пройти и самому эти бумажки сочинить 10 раз, переписать. Просто у меня, в моей карьере тоже был такой момент, когда были судебные разбирательства. И мне было просто непонятно, как же, ко мне такие претензии предъявляют, на серьезные суммы, неоправданно, а как же я доверю это посторонним юристам? И юрист чем рискует? Ну, гонораром своим, 100 тысяч рублей, а я 10-ю миллионами рискую. Нет, я буду сам. Я, не будучи юристом, прошел все инстанции до высшего арбитражного суда. Вместе с юристами, конечно, но занимался сам, потому что это моя зона ответственности. И конечно, с тех времен, я могу считать себя экспертом в области авторского права, хотя, казалось бы, какое это имеет отношение к моей основной деятельности. Спасибо.

ТИМУР ЯДГАРОВ:

– Спасибо большое, Антон Васильевич. Время нашего разговора официального подходит к концу. Я думаю, те из вас, у кого остались вопросы, они в кулуарах нашим спикерам их зададут, и конечно, мы обязательно ответим на них отдельно. Я, с вашего разрешения, буду подводить итог. И я считаю, что сегодняшний наш разговор, он случился хорошо, во-первых, потому что мы старались услышать вас и не подходили с заготовленными презентациями, что было бы, наверное, неуважительно, по отношению к вам. Коллеги отложили все свои заготовки и говорили с вами на интересующие вас вопросы, в той степенью, с той глубиной, на которую могли погрузиться, и могли себе позволить. А последний наш круг, мне кажется, вообще очень полезный, потому что, безусловно, общественники в нашей стране, естественно, преодолевают очень серьезны трудности, естественно, вопреки. Но, в общем-то, никогда достижение никакого сверх результата не было благодаря. Любой великий результат, он был вопреки. И роль личности, или иначе, сидящих в этом зале и смотрящих это видео лидеров, она самая главная, эта роль. И естественно, отвечая на вопрос, чему учить лидера, как его воспитывать, здесь и выходит главный ответ. Это ответственность, это способность брать на себя ответственность за других людей, за свой проект, находить великую, трудную задачу, которая придаст тебе сил, придаст тебе ту… Может быть, иногда люди говорят: «У меня харизмы не хватает». Харизма твоего проекта передастся тебе и сделает из тебя великого лидера, когда у тебя есть действительно большая задача. Знать регламент работы; как работает механизм, уметь создавать давление в системе; найти чемпиона, медийную личность, готовую поднять флаг твоего проекта; выстраивать долгосрочную стратегию постепенного продвижения проекта, не рассчитывать на быструю победу; использовать социальные сети, как площадку для привлечения соратников; формировать сильную, привлекательную, социально значимую идею, которая определит успешность твоего проекта, и быть, спасибо Антон Васильевичу, настойчивым в набивании своих собственных шишек. Мне кажется, на это реалистичной ноте мы можем закончить нашу сегодняшнюю дискуссию, поаплодировать нашим экспертам, которые нашли возможность сегодня быть с нами.